В саду, что цветом роз благоухал,
Павлин-красавец в неге проживал.
И птица, и прекрасные цветы
Сияли воплощеньем красоты



Чтоб шах, который садом тем владел,
Свой нежил взгляд, оставив бремя дел.
Откормленный изысканной едой
Павлин лелеял гордый облик свой,

Хвост распускал, топорщил хохолок
Но петь при всей красе – увы! - не мог, -
Павлиний – не в пример иным - язык
Способен издавать лишь мерзкий крик.

Таков был образ жизни гордеца,
Почет и наслажденье без конца
Пока в одну из сладостных ночей
Вдруг не запел весенний соловей.


Ключом струились звуки среди тьмы,
Томя сердца людей, пьяня умы.
Певец небесный жемчуг рассыпал,
Из тела песней душу вынимал.

Забыв о сне, с улыбкой на устах,
Как юноша, вздыхал суровый шах.
Не чувствуя своих невольных слез,
Росою истекали купы роз…

Иссякла песня с утренним лучом,
Но сад молчал, смущенный соловьём,
И, как ни распускал свой хвост павлин,
Красой иной пленен был господин.



Он размышлял: "Красавец пестрый мой -
Бескрылый пленник клетки золотой.
Он ценит в жизни только роскошь яств,
И служит знаком власти и богатств.

И я, как мой павлин, весь век земной
Придавлен буду глыбой золотой.
Иное дело – звонкий соловей,
Проливший свет во тьму души моей.

Он волен, как дыхание весны,
Ему подвластны чувства и умы.

Как ангелу Господню во плоти,
Певцу Любви открыты все пути.
Что можем мы? - Смиренно ожидать,
Когда он снизойдёт до нас опять..."

Душе живой любого из людей
Дарован сокровенный соловей.
Он – голос нашей совести людской,
Звенящий над мирскою суетой.

Не соловья напев в душе звучит -
Господь с тобой о Вечном говорит.
Внимай ему без отдыха и сна,
Душа твоя да будет спасена!